Интервью Людмилы Ивановой газете "Санкт-Петербургские ведомости"
СДЕЛАНО В РОССИИ С ЛЮБОВЬЮ
В октябре Петербург становится центром модной жизни. В этом году город принимает «Золотое веретено» – Национальную премию в области индустрии моды.
Церемония награждения состоится в особом месте – в петербургском Дворце конгрессов.
Продюсер премии Людмила Иванова, можно сказать, «правая рука» президента Национальной академии индустрии моды маэстро Вячеслава Зайцева, рассказала «Санкт-Петербургским ведомостям» о том, каким ей видится будущее российской индустрии моды.
– Вообще-то, я считаю, что нет российской моды. Есть одежда, произведенная в нашей стране. Не стоит искать в моде какие-то национальные особенности. Мода – явление интернациональное. Мы все ориентируемся на общемировые тенденции.
– Но, Людмила Арсентьевна, согласитесь, что предубеждения против отечественной продукции российским потребителям все-таки свойственны.
– С помощью премии мы хотим рассказать людям, что у нас в стране есть прекрасные предприятия, выпускающие здесь, на родине, одежду, трикотаж, обувь.
Надо любить свою страну, людей, там живущих, и себя. Мне нравится девиз, выдвинутый министром промышленности и торговли Денисом Мантуровым: «Сделано в России, сделано с любовью». Мне эти слова понятны, потому что я выросла на производстве и знаю, сколько не только физических, но и душевных сил вкладывают работники в свой труд.
Мне рассказывали несколько случаев, когда дизайнеры писали название марки русскими буквами и одежда не продавалась, а потом то же самое писали латиницей – и продажи сразу же налаживались.
В этом году мы наградили сеть магазинов нижнего белья «Парижанка», которая насчитывает семьдесят магазинов по всей России. Началось все пятнадцать лет назад с небольшого магазинчика в Тольятти. Название хорошее – понятно, что придумано с оглядкой на покупателей, у которых есть предубеждение: «Парижанка» – значит французский стиль. А ведь компания занимается еще и собственным производством, и их вещи по качеству не уступают французским.
Откуда в нас это мнение, что произведенное в России хуже? Мы же с удовольствием едим конфеты фабрики Крупской – и никаких предубеждений. Ювелирные украшения отечественного производства пользуются спросом... Я уверена, что пройдет совсем немного времени и отношение людей к произведенным в России одежде и обуви изменится. Особенно если мы будем больше говорить о людях, которые делают качественную продукцию. Мы же убедились, что наши сериалы не хуже бразильских, а многие советские песни гораздо лучше, чем мелодии европейской эстрады, которыми мы заслушивались в 1970 – 1980-е годы. Прошло время, и молодежь охотнее слушает свое, родное ретро.
– Давайте сразу перейдем к конкретным примерам. На какие отечественные фирмы вы советуете обратить внимание?
– Петербургская фабрика «Трибуна» выпускает, на мой взгляд, лучшее белье. Посещение в этом году московской обувной фабрики «Парижская коммуна» стало для меня потрясением. Она оснащена суперсовременными технологиями! С таким пролетарским названием они тем не менее суперсовременные. Многие думали, что этого бренда давно нет, а предприятию уже девяносто лет, и там есть все, что только можно представить на современном предприятии. Итальянцы размещают заказы на московской «Парижской коммуне». Так что вот где производят «итальянские» сапоги. Наши женщины их покупают и даже не догадываются, что модные сапожки сделаны в России. По качеству российское производство не отличается от европейского.
Московский модный дом De Salitto выпускает одежду для детей, школьную форму. Предприятие, начатое с нуля семейной парой, уже двадцать лет успешно развивается, без вложения бюджетных средств они могут себе позволить рекламу на федеральном канале. А московская фирма «Жаклин» производит трикотаж высшего качества. Я назвала вам тех, кто в этом году удостоен Национальной премии.
– Полгода назад на пресс-конференции вы сказали: Петербург должен стать столицей промышленной моды. Почему вы так решили? Много ли в нашем городе успешных предприятий, которые сами производят одежду или обувь?
– Петербург вполне может стать центром промышленной моды, то есть городом, где сосредоточена большая часть предприятий Северо-Западного региона. У вас работают отличные фирмы, например, упомянутая уже бельевая «Трибуна». Молодым кажется – что за название «Трибуна», это же прошлый век! Надо поменять мировоззрение. Премию получило петербургское предприятие «Махаон». Несколько выпускников Университета технологии и дизайна открыли свою небольшую фирму по производству аксессуаров, сами взяли кредит, абсолютно без вложений, и сегодня имеют дилерскую сеть по стране. Петербургские модные дома успешно развиваются. Замечательные меховые изделия делают ваши земляки Марина и Сергей Каминские...
– Национальная премия в области индустрии моды каждый год будет вручаться именно в нашем городе?
– Я очень на это надеюсь. У Петербурга особые культурные традиции, и я горжусь, что в этом году именно в Константиновском дворце мы отдали дань уважения простым людям, которые всю свою жизнь трудятся на производстве. Эти люди никогда не были в таком пафосном месте, и мы таким образом сказали им «спасибо» за то, что они одевают нас и обувают. Константиновский дворец – второй Кремль. Я думаю, наши лауреаты почувствовали важность своего дела.
Для меня главное, что мы стимулируем талантливых людей продолжать свою деятельность. Например, Ольга Шишенкова из Коврова занимается теплообработкой швейных изделий на суперсовременном оборудовании. Ее приехал поддержать мэр ее города, представляете, как ей было приятно! Ситуация в стране изменится, если мы будем уделять хоть немного внимания друг другу.
Премия «Золотое веретено» – это аналог кинематографического «Золотого орла» и театральной «Золотой маски». Критерии оценок примерно такие же. Но при оценке кинофильма или спектакля не учитывается экономическая составляющая. Мы же смотрим и на экономику предприятия, насколько оно прибыльно. Чтобы попасть в поле зрения членов Национальной академии моды, надо чтобы производимые вещи хорошо продавались.
– Но для того чтобы вещи российского производства хорошо продавались, надо их как-то продвигать на рынке. Существует ли стратегия продвижения моды, созданной в России?
– Я считаю, что как раз оценка коллегами по профессиональному цеху – один из важных элементов продвижения марки. Мы выбираем предприятия, которые хотим наградить, и говорим Министерству промышленности: обратите на них внимание, они – лучшие.
Наша премия создана прежде всего для продвижения людей, благодаря которым существует вся индустрия моды: от носков до ювелирных украшений и причесок. Мода, как дизайн и искусство, только вершина огромного айсберга. Нам повезло, что мы можем показывать результаты своего труда через красивые шоу. И на данный момент разнообразные недели моды, конкурсы молодых дизайнеров – самые верные способы доказать людям, что у нас не хуже, чем в Европе.
– Послушаешь вас, и кажется, что все в нашей легкой промышленности не так уж и плохо. А сколько ведется разговоров про то, что умирает отрасль, а возрождать некому, да и не на что...
– Я придерживаюсь оптимистичных прогнозов. Сегодня есть и государственная помощь, инвестиции, возмещение средств на закупку сырья, кредиты. Государство старается помогать предприятиям.
Положительные изменения заметны. Взять хотя бы нашу премию: одиннадцать лет мы ее вручаем, и в этом году церемонию посетили заместитель министра и руководители других министерств. Они вручали премию лучшим рабочим страны. Действует финансовая программа поддержки, на сайте Министерства промышленности и торговли можно увидеть список предприятий, которые выиграли конкурс на получение бюджетных средств.
Я больше сорока пяти лет работаю в этой области и наконец-то вижу, что есть внимание на государственном уровне, проводится анализ, переговоры со специалистами – к нам стали прислушиваться. Дальше все будет зависеть от участников процесса. Профессиональное сообщество должно объединиться и вносить предложения.
Экономические проблемы, конечно, есть, и это понятно, они есть в каждой отрасли, тем более в такой огромной, как та, которой я занимаюсь. Понятие «индустрия моды» включает в себя четыре сегмента рынка. Выращивание сырья для производства; переработка этого сырья: фабрики, мастерские, ателье и так далее; реализация, то есть торговля; продвижение, информационное обеспечение. Разумеется, необходима подготовка кадров для всех сегментов. Сейчас остро не хватает исполнителей рабочих специальностей. Получилось, что дизайнеров больше, чем тех, кто может воплотить в жизнь их идеи.
– Положительные изменения, о которых вы говорите, проявились после визита Владимира Путина в Вологду?
– Важно, что президент сам все увидел и услышал о проблемах и недостатках легкой промышленности и дал поручение министерствам оказать помощь.
Десятки предприятий – текстильных, трикотажных, обувных уже переоборудованы. Но это пока только начало. Для того чтобы новые станки заработали, нужно наладить реализацию выпускаемых товаров. Главная проблема – не выпуск продукции, но ее сбыт. А для того чтобы покупатель захотел купить, должно быть адекватное сочетание цены и качества.
– Мне кажется, что как раз с этим у российских дизайнеров проблемы.
– Вы имеете в виду дизайнеров с завышенной самооценкой, которые сделают «чемодан платьев», покажут на одной из проходящих в Петербурге или Москве модных недель и считают, что уже стали звездами и сразу же продадут свои коллекции. А мода – это жесткий бизнес.
Правильно определить цену – это тоже мастерство. Но российский производитель всегда опасается, что завтра повысят тарифы на электричество или произойдет еще что-то неприятное, и поэтому всегда хочет подстраховаться. Как только стабилизируется экономика, цены придут в норму. Высокие цены на самом деле никому не выгодны.
– И все-таки удается ли нашим текстильным предприятиям выдерживать двухстороннюю конкуренцию: с одной стороны – европейские марки, которые пока еще считаются мерилом статуса и объектом желания, с другой – азиатский ширпотреб, который не столь привлекательный, зато дешевый.
– Я повторюсь, наша задача – формировать положительный образ отечественной продукции. Если мы будем постоянно твердить, как все запущено и плохо в нашей легкой промышленности, мы не принесем пользы ни себе, ни людям. И я, кстати, не вижу ничего предосудительного в том, что одежда российских марок частично отшивается в Китае.
Сегодня разработка технического процесса с помощью современных технологий может вестись в Петербурге, а заказы можно размещать в Корее или на Тайване и получать оттуда уже готовую продукцию. Сейчас такое международное разделение труда – обычная практика.
Я разговаривала с представителями Пьера Кардена, и они сказали, что в Париже практически нет фабрик – все отшивают в Китае и Тайване, где дешевая рабочая сила.
– В европейских модных домах принято продолжать семейный бизнес. А в России есть швейные династии?
– Конечно, и у нас немало швейных династий. Лидия Свиридюк – замечательный мастер по изготовлению головных уборов, передала свои навыки сыну, который нашу премию раньше мамы получил. Часто сыновья и дочери продолжают бизнес своих родителей. Один из самых высококвалифицированных технологов «Парижской коммуны» Роман Викторович Порамонов, которого мы премией наградили, сказал, что его бабушка с дедушкой тоже работали на этой фабрике. И среди петербургских дизайнеров есть те, кто пошел по стопам родителей и занялся модой. Например, Лариса и Александра Погорецкие.
"Санкт-Петербургские ведомости"