Легкая промышленность растет за счет корпоративного сегмента
Как легкой промышленности России удалось преодолеть кризис и использовать во благо отрасли девальвацию и импортозамещение? Об этом и многом другом обозреватель «Коммерсантъ FM» Сергей Цехмистренко побеседовал с заместителем министра промышленности и торговли России Виктором Евтуховым.
— В то время как наш ВВП снижается все последние годы, легкая промышленность показывает стабильный убедительный рост. С чем это связано, как удалось добиться таких впечатляющих показателей?
— Несмотря на то, что экономические сложности и экономическая турбулентность в нашей стране не преодолена до конца еще пока, мы, конечно, с радостью и гордостью можем сказать, что 2016 год отрасль закончила с успехом. Общий рост как по текстильной и швейной подотрасли, так и по кожевенной и обувной составил более 5%, и это не может не радовать. Мало того, когда мы подводили итоги первого квартала 2017 года, то обратили внимание, что у нас практически по всем сегментам идет рост, опережающий показатели 2016 года. Приведу несколько примеров: по нетканым материалам мы выросли на 16%, хотя в прошлом году рост был 23, но мы надеемся, что мы увеличим эти темпы к концу 2017 года. По спецодежде — 14%. Прошлый год 40% этот сегмент нам подарил, но понятно, что рынок спецодежды достаточно ограниченный в нашей стране. Поэтому все время такими темпами расти невозможно. У нас обувь детская с верхом из кожи выросла на 21%. У нас производство одежды в целом в первом квартале выросло почти на 9%. Изделия из кожи — на 8%, при том, что в прошлом году рост был не такой заметный. Поэтому мы, конечно, намерены сохранить эти показатели до конца 2017 года. Конечно, потребительский спрос до сих пор не восстановился, он не так высок, как бы нам хотелось, прежде всего, товаропотребительского свойства, и не дотягивает до желательного уровня, поэтому в основном, конечно, отрасль показывает рост за счет корпоративного сегмента.
Почему это важно? В представлении обывателя что такое легкая промышленность? Это одежда, обувь, кожгалантерея, постельное белье. Я тоже так думал, пока три с половиной года назад не стал отрасль курировать. Сейчас абсолютно другой подход к легкой промышленности. Это отрасль, которая удовлетворяет запрос многих других отраслей промышленности, это высокотехнологичная отрасль, где применяются последние разработки, последние технологии, абсолютно новые с мультисвойствами ткани и материалы. Сегодня отрасль выполняет заказ и дорожной отрасли, и просто строителей, делает ткани, материалы и изделия для медицинской промышленности, для сельхозтоваропроизводителей, для авиации, для судостроения, для космоса. Если посмотреть, то практически в любом изделии, в том числе в любой продукции машиностроительного комплекса, можно встретить немало производных от легкой промышленности.
— Так за счет чего удалось добиться такого роста?
— Прежде всего, это настойчивое желание и хорошие компетенции и способности тех, кто работает в отрасли, тех, кто в нее инвестирует.
— Этого бывает мало?
— Этого бывает, конечно, мало, хотя инвестиции по прошлому году составили более 7 млрд рублей. Кто-то скажет, что это немного, но, наверное, для таких отраслей, как авиация и судостроение, действительно это не очень много, но для легкой промышленности это существенные инвестиции. И, конечно, мы используем различные механизмы государственной поддержки как монетарные, так и регуляторные.
Как пример, что касается монетарной поддержки, то это всевозможные субсидии, причем для легкой промышленности высшим руководством страны были одобрены отдельные меры, то есть у нас есть какие-то общие мешки субсидий, которые предоставляются различным предприятиям, различных отраслей. А для легкой промышленности есть отдельные субсидии — это и субсидирование процентных ставок по реализации технического перевооружения, и создание новых производств; это прямое субсидирование лизинговых затрат на приобретение современного оборудования, что позволило ряду наших предприятий серьезным образом технически перевооружиться; это субсидирование нашим предприятиям, которые выпускают камвольные и поливискозные ткани в этом году, и поливискозные для производства одежды для обучающихся, и у нас в прошлом году был значительный рост выпуска тканей нашими предприятиями, в этом году мы рассчитываем на удвоение этого выпуска. Почему это важно? Потому что, конечно, все-таки швейка — это хорошо, и швейных предприятий у нас много, но базовым для развития легкой промышленности является текстильное производство, производство тканей и материалов. Отсюда все и растет, и, соответственно, удлиняется и увеличивается цепочка добавленной стоимости в нашей отрасли.
Помимо монетарных мер поддержки, это активное позиционирование отрасли на всевозможных внешних форумах, мы помогали компаниям разных подотраслей создавать коллективные стенды, участвовать в международных выставках, и это значительным образом увеличивает спрос на нашу продукцию не только внутри страны, но и за рубежом по различным направлениям. И еще работа с государственными компаниями, с компаниями с госучастием. Мы провели встречи почти с двумя десятками компаний, представляли наших производителей спецодежды, средств индивидуальной защиты, производителей не только конечной продукции, но и тех, кто производит и поставляет ткани для этой продукции нашим крупнейшим компаниям, прежде всего, энергетического сектора.
Я хочу сказать, что подавляющее большинство компаний значительным образом увеличило закупку именно российской продукции для этих целей, а это большой рынок: рынок спецодежды — 100 млрд рублей, из них 50% приходится именно на закупку наших государственных компаний. И у многих процент закупки российской продукции уже приближается к 80-90, а у некоторых к 100%. Я могу привести пример компании «Транснефть» — в этом году они собираются 100% такой продукции, объем — 3 млрд рублей, закупать у российских производителей. Компания «Транснефть» даже в документацию на проведение конкурсных процедур включает пункты о приоритете тканей российского производства — это очень важно. Мы провели переговоры с другими компаниями, например, с крупнейшим тоже заказчиком — компанией «Роснефть», она увеличила закупку изделий из российских тканей с 40% почти до 70%. О том же самом мы договорились с компанией «Аэрофлот». С компанией «Башнефть» все то же самое: с 27% почти до 70% составляет закупка российских производителей.
Я могу много перечислять, но это говорит о том, что когда ты приводишь с собой группу компаний, и представляешь товар лицом, когда сами заинтересованные потребители проводят тестирование этой продукции на соответствие тем требованиям, которые существуют, смотрят, что это действительно продукция с заявленными свойствами, что спецодежда, эти средства индивидуальной защиты защищают от различных воздействий — и от огня, и от влаги, и от ветра, и от кислотно-щелочной среды, и от масляных пятен, и от жировых пятен, от цепной пилы, от удара электрической дуги, от открытого пламени, — то, безусловно, мы понимаем, что наша отрасль высокотехнологична, и у нас хорошее конкурентное преимущество, и самое главное с хорошей ключевой компетенцией у производителей.
— Я просто слышал о том, что многие представители отрасли выступали за расширение мер господдержки. Например, за снижение НДС, за снижение отчислений в соцфонды. Вот эти вопросы прорабатываются как-то сейчас?
— Что касается налога на добавленную стоимость — этот вопрос мы пока не обсуждаем. Что касается отчислений в соцфонды, у нас есть сейчас различные инструменты, но они общего характера, они работают для всех отраслей и для всех предприятий, например, тех предприятий, которые размещают свои производства в моногородах и на территориях социально-экономического опережающего развития. Там действительно есть льготы и по уплате соцналогов, и по другим налогам. Есть возможность у предприятий заключать специальные инвестиционные контракты и иметь длительную льготу, практически обнуление ставки налога на прибыль, и стабильные налоговые регуляторные режимы на протяжении длительного периода, то есть здесь можно предприятию рассматривать долгосрочные стратегии своего развития. Отдельно для предприятий легкой промышленности таких льгот нет, но мы сейчас сделали еще вместе с Министерством экономического развития вот что: в первом чтении в Думе уже принят проект закона, и в ближайшее время будет принят и во втором чтении, я надеюсь, который дает дополнительные возможности для предприятий легкой промышленности относить себя к предприятиям малого и среднего бизнеса. Вы знаете, что там есть два критерия — объем выручки, для средних предприятий — это 2 млрд руб., и численность — 250 человек. Очень многие предприятия легкой промышленности не дотягивают по объему выручки до 2 млрд руб., но при этом численность они имеют значительно больше, много достаточно ручного труда, и они не могут пользоваться теми мерами поддержки, которыми пользуются предприятия малого и среднего предпринимательства. И вот сейчас эти изменения будут приняты, и по численности для предприятий легкой промышленности будет сделано исключение по этому показателю. Это тоже очень важное решение, об этом нас просили наши предприниматели, наши коллеги из бизнеса.
— Насколько я знаю, за последние годы произошел качественный рывок в производстве кожи, как этого удалось добиться?
— Да, действительно у нас большое количество сейчас предприятий, которые используют российское кожевенное сырье как для производства обуви и кожгалантереи, так и в других отраслях, например, в автопроме и в авиации. У нас есть дефицит сырья, и нам пришлось ввести запрет на вывоз кожевенного полуфабриката из нашей страны.
— А работаем мы только с отечественным сырьем или закупаем?
— У нас есть несколько крупных кожевенных комбинатов, очень современных, модернизированных, и им приходится, конечно, закупать кожевенное сырье, в том числе, и за рубежом. Нам необходимо увеличивать поголовье крупного рогатого скота именно для того, чтобы иметь необходимый запас сырых шкур. Но при этом даже за счет запрета вывоза кожевенного полуфабриката инвестиции в эту отрасль серьезным образом увеличились. У нас есть завод «Русская кожа» в Рязани — это суперсовременное предприятие, которое сегодня прошло все необходимые сертификационные процедуры за рубежом и поставляет свою продукцию для автопрома. Я могу сказать, что автомобильные предприятия, крупнейшие автомобильные концерны, которые используют кожу для обшивки салонов, предъявляют очень жесткие требования, а наше предприятие это сделало.
У нас в Тверской области есть Верхневолжский кожевенный завод, который еще недавно был на грани банкротства, там количество работающих составляло 200 человек, хотя в советское время там работали 5 тыс. человек. Сейчас новые инвесторы пришли, перевооружили предприятие, фактически спасли его, увеличили количество работающих до 1200 человек, обновляют и модернизируют основные фонды. И это предприятие сегодня очень активно конкурирует как на внутреннем, так и на внешнем рынках. И большое количество у нас известных российских марок обувных, которые имеют огромное количество уже даже своих сетевых магазинов в нашей стране. И объем производства обуви у нас сегодня составляет 150 млн пар только российских, при рынке в 450-500 млн пар в год, доля кожаной обуви составляет здесь 25%, и я думаю, что у наших компаний есть возможность не только реализовывать продукцию на территории Российской Федерации, но и активно поставлять на внешние рынки.
— Что вы можете сказать про рост доли инновационных материалов в продукции легкой промышленности?
— Как раз вернемся туда, где у нас есть реальный успех. Я, наверное, немного расскажу еще более подробно уже не о потребителях спецодежды и спецобуви, а о производителях для медицинских целей, для дорожного строительства. Особенно это будет интересно скептикам, которые считают, что в Российской Федерации невозможно развивать легкую промышленность.
— Этот скепсис еще с советских времен у нас существует.
— Приведу несколько примеров. Есть предприятие «Восток-Сервис», которое изготавливает средства индивидуальной защиты, которые обеспечивают защиту персонала от электромагнитных полей промышленной частоты и радиочастотного диапазона, — это одно из ведущих предприятий отрасли, которое работает как на внутренний, так и на внешний рынок. У нас, как я уже говорил, разрабатываются материалы с защитными свойствами от повышенных температур — это тоже новая технология, разработанная нашим предприятием «Чайковская текстильная компания» — это специальная одежда для персонала топливно-энергетического комплекса. Эта же компания — коротко она называется «Чайковский текстиль», это Пермский край — высокотехнологичную производит продукцию для медицинских целей, в том числе и одноразовые комплекты белья и одежды для хирургических операций, а также для ожоговых больных. Это тоже самые современные, самые высокие технологии.
Недавно в Тульской области мы открывали предприятие «Адвентум Технолоджис», причем в этом случае консорциум предприятий, в том числе и западных, инвестировал деньги на территории Тульской области, где производят ткани с мультисвойствами — и влаго-, и ветрозащитное покрытие, и огнезащитное, и от порезов цепной пилы. Современное оборудование позволяет придавать свойства ткани таким образом, что, несмотря на обработку, она очень мягкая и приятная на ощупь. Это просто вот самые-самые последние технологии. Компанию «Балтекс» не могу не назвать — это интегрированное предприятие, которое на основе полиамидных нитей производит современные защитные ткани. Что важно для нас, основа современных тканей, сырье — это нефть, газ и лес. Это все, что у нас есть. Газ — это основа для полиэфирных и полиамидных нитей и волокон, лес — это вискозная целлюлоза. Вискоза — это хит сейчас, активно вытесняет хлопок на многих рынках. И мы очень надеемся, что в рамках курируемой мною лесной отрасли мы в ближайшее время все-таки увидим инвестиции в производство вискозной целлюлозы — это растворимая целлюлоза. Несмотря на то, что у нас 16 целлюлозно-бумажных комбинатов, никто не производит вискозную целлюлозу. А последнее предприятие, которое ее производило, на Байкале, было закрыто. И сейчас у нас есть три инвестора потенциальных, в том числе китайцы собираются инвестировать в производство вискозной целлюлозы.
Предприятие «Энергоконтракт» в Московской области тоже производит спецодежду из отечественных термостойких многофункциональных тканей, от различных тоже рисков защищающих, в том числе искры и брызги металлов — то, что сегодня также необходимо. Фабрика нетканых материалов «Весь мир» использует утеплитель Shelter для изготовления зимней огнестойкой спецодежды, причем ЛУКОЙЛ протестировал, внесли себе в реестр средств индивидуальной защиты и активно работает с этой компанией — это тоже важное направление.
Иваново, конечно, у нас является центром легкой промышленности, не только швейки, но и высокотехнологичных производств. В Иваново наконец-то будет строиться полиэфирный комплекс, который будет как раз выпускать основу для современных высокотехнологичных тканей — то, чего у нас нет, и нам приходится везти, к сожалению, из-за рубежа. Все это на основе нефти.
В Иваново было открыто предприятие «Ультрастаб», которое производит тканный геотекстиль для дорожного строительства, то есть увеличивает прочность дорожных покрытий. Сейчас идет дорожное строительство активно, и практически во всех проектах это обязательно используется. При этом есть предприятия, например, во Владимирской области, которые собирают бутылку — полная вертикальная интеграция — плавят, тянут нить и тоже делают текстиль для дорожного строительства, еще и с мусором нам помогают бороться в виде использованных пластиковых бутылок. Про «Русскую кожу» я уже говорил, то, что они активно работают с автопромом, а сейчас еще и с авиацией, уже летают семь лайнеров, где сиденья пассажирские обиты нашей кожей — это как раз вот пример Рязани. Есть у нас компания очень хорошая — «Гекса» — нетканые материалы. Они производят одноразовые хирургические комплекты одежды, белья из многослойных нетканых материалов. Поэтому еще раз могу сказать, что у нас очень неплохие перспективы для наших высокотехнологичных компаний в легкой промышленности.
— Но давайте вернемся к рядовому потребителю. Недавно в ходе Петербургского международного экономического форума ваше министерство анонсировало создание в Петербурге модного кластера. Это что такое?
— Да, это была идея губернатора Санкт-Петербурга Георгия Полтавченко — ему большое за это спасибо. Понятие «ленинградской моды» существовало еще в советские времена, сейчас мы хотим создать инновационный инкубатор моды в нашей стране. Вот, например, компания Inditex, Zara, мы сейчас с ними провели очень серьезную кропотливую работу для того, чтобы они размещали контрактные производства у нас. А это крупнейший ритейлер одежды в мире. Они тестировали с нашей помощью порядка 150 предприятий, и надеюсь, что в ближайшее время заявят о заключении контрактов. Почему я об этом говорю? Потому что сотрудники Zara высоко оценили качество российского швейного кластера. Мы собираемся провести в Санкт-Петербурге в ближайшее время очень мощный семинар, я бы сказал даже форум на площадке Artplay, где будут и лекционные мероприятия, куда мы собираемся пригласить ведущих дизайнеров, в том числе и мировых. Мы хотим привлечь для участия в этом мероприятии порядка 300 российских дизайнеров. И, конечно, здесь профессиональные будут закупщики от торговли, чтобы они воочию увидели, что есть у нас российское производство, есть хорошие дизайнеры, есть хорошие производители, есть вот эта синергия, когда производители приглашают молодых дизайнеров, и не только молодых, для создания капсульных коллекций, а дальше переводят это все в кастомизацию, в контрактное производство. Мы рассчитываем, что это будет успешное мероприятие, которое будет проходить в течение пяти дней. И это будет как раз таким первым знаковым форумом в рамках того, о чем мы говорили на Петербургском экономическом форуме – о создании в Петербурге инкубатора моды и возвращении Петербургу статуса «столицы моды в Российской Федерации».