Андрей РАЗБРОДИН, президент СОЮЗЛЕГРОМа: "НАША ЗАДАЧА — СОЗДАНИЕ НОРМАЛЬНЫХ УСЛОВИЙ ДЛЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ КООПЕРАЦИИ"
Президент Российского союза предпринимателей текстильной и лёгкой промышленности СОЮЗЛЕГПРОМ Андрей Разбродин считает, что для эффективной кооперации со странами ЕАЭС с целью развития отечественной индустрии необходима конкретная заинтересованность во взаимодействии со стороны России.
По данным за 2021 год, рынок текстильной и лёгкой промышленности России второй по объёму после пищевого: он оценивается в 4,3 трлн рублей. О сегодняшнем дне с учётом последних изменений пока говорить рано, но всё равно это существенная ёмкость.
При этом нужно хорошо понимать, что сегодня в мировом разделении труда рынок текстильной и лёгкой промышленности — это не только «трусы-носки», не только потребительский рынок, но и технический. Соотношение этих сегментов в мире составляет порядка 44 и 56 процентов.
Сегодня совершенно неправильно интерпретируется внутри страны, как именно и где используется продукция текстильной отрасли. В реальности она применяется во всех сферах, начиная от чёрного крыла самолёта МС21 (оно делается на базе ткацкого производства и композитных материалов, то есть это по сути своей текстильная промышленность) и заканчивая сельским хозяйством, строительством дорог, современными трубопроводами в ряде направлений, разнообразными фильтрами для молочной (и не только) продукции и т.д.
Другими словами, нет ни одной сферы народного хозяйства, где в том или ином виде не применялась бы продукция текстильной отрасли. То есть значимость её гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. И мы в ней по ряду высокотехнологичных позиций с высокой прибавочной стоимостью пока отстаём. Нам надо этим заниматься, а для этого нужно внимательно относиться к переработке продуктов нефтехимии и газа, потому что именно разнообразные типы современных волокон для нетканого, тканого и прочих производств и являются основой этих технических моментов.
И здесь надо сказать о важности взаимодействия Белоруссии, Узбекистана и России. Начнём с того, что всё происходящее сегодня в мире — и пандемия, и последовавшая за этим спецоперация, это по сути своей проявления давно идущего мирового экономического кризиса, который при попытке его решить выливается в такие вот непривлекательные формы. Из-за этого существенно меняется и, соответственно, дорожает логистика. А от неё зависят новые экономические связи, новые цены и т.д. Приведу несколько цифр относительно Узбекистана и Белоруссии.
Если посмотреть показатели по легпрому Узбекистана, то к концу 2021 года текстильные предприятия республики переработали в общей сложности 1 млн тонн хлопкового волокна. На выходе это порядка 800 тысяч тонн волокна. Сейчас около половины этого объёма уходит в Китай, остальное распределяется следующим образом: 110 тысяч тонн поставляется в Россию, всё остальное (это менее 300 тысяч тонн) перерабатывается в разного рода конечную продукцию на территории Узбекистана. В этой связи разумно рассматривать более тесное взаимодействие с Узбекистаном, поскольку там работают от системы кластеров, вертикально интегрированной системы производства. И России нужно продумать такой подход.
Нужно финансово входить в эти кластеры, но при этом часть производства на совместной основе оставлять на территории России, например финишное производство, определённые виды отделки — то, что не имеет смысла создавать в каждом отдельном кластере. Именно так происходит в Турции с большими «отделочными ателье», когда одна фабрика снабжает несколько кластеров одновременно. Поэтому частично нужно базировать производство ближе к сырьевой базе, а до финиша процессы доводить лучше в России, на своей территории — исходя из конкретных потребностей рынка. Это рационально даже с учётом санкций, особенно если рассматривать, что санкции — процедура в любом случае временная. И даже если Узбекистан хочет что-то производить для продажи в Европе, то совместное производство в России только улучшит логистику, потому что разделяет этот процесс на две части. Первая — это продажи на территории России и стран СНГ. Здесь очень живая, экономная, хорошо выстроенная, традиционная логистика плюс серьёзные компетенции, в том числе и дизайнерские, которые надо развивать именно в России. Безусловно, их можно развивать и в Узбекистане, но это будет длинный путь.
А короткий путь — это сложение максимальным образом тех компетенций, которые есть сегодня. Вторая часть работы — это взаимодействие с Белоруссией и объединение этих процессов в единое целое. Республика Беларусь на постсоветском пространстве сегодня является лидером по производству химических волокон, в том числе для текстильной отрасли. «Могилёвхимволокно», «Гродно химволокно» производят разные типы волокон, которые используются в разных направлениях — и для ковров, и для производства тканей. Узбекистан для развития своего производства тоже заинтересован в работе со смесовыми тканями, так как смесовые ткани и ткани из химволокон составляют сегодня большую часть материалов, востребованных в мире. Соответственно, чтобы развивать отрасль, узбекской стороне крайне интересно производить такие ткани на территории и Узбекистана, и России, а также совместно на территории России и Белоруссии — в зависимости от конечной цели, логистики, компетенций. И здесь нужно состыковать возможности. Можно было бы посмотреть конкретные цифры, сколько и каких волокон производится на территории Республики Беларусь, но мы знаем, что в Россию оттуда сегодня поставляется 110 тысяч тонн пряжи — это составляет в среднем 18% всего рынка. Если Россия замкнёт на себя ещё 110 тысяч тонн, то мы вплотную приблизимся к уровню 40%, а это уже совершенно другая ситуация с точки зрения промышленной безопасности, нормального импортозамещения, в том числе в направлениях финиша, отделки и швейной отрасли, где по ряду причин всегда присутствует наибольшая маржинальность.
Соответственно, идеал видится где-то в районе 45-50%, то есть порядка половины конкурирующих товаров должно присутствовать на внутреннем рынке. Отрасль, которая обеспечивает свой внутренний рынок на 50%, в случае любого резкого падения может гораздо проще нарастить от 15 до 20%, и провала уже быть не может. Это нормальное соотношение для сегодняшних условий, сложившихся в мире: 100% тоже плохо, так как нужен определённый обмен, ведь разумная, регулируемая конкуренция всегда идёт на пользу. Для того чтобы решить задачу международной кооперации, нужны не столько великие вливания, сколько нормальные условия. Создание таких условий нужно для того, чтобы удобнее было работать в межгосударственных соглашениях.
Это вопрос и вложений, и взаимных гарантий для предприятий, которые будут образовываться в текстильной отрасли как с одной, так и с другой стороны. И это, кроме всего прочего, вопрос единого расчётного инструмента — единой валюты, системы единого ценообразования. Уже одни эти процессы существенно подтолкнут инвесторов, потому что будет более-менее понятно, что есть базис д ля конкретных инвестиций, которые обеспечены современной логистикой. К этому можно добавить и совершенствование инструментов, которые сегодня и так неплохо работают, например займы Фонда развития промышленности. Их надо немного подработать под эту кооперационную структуру, некоторые правила и условия адаптировать к новой ситуации. Возможно, доработать и разработать новые меры для финишных производств, условия специальных технопарков с установленными льготами, которые будут действовать в определённый промежуток времени, например от трёх до пяти лет. Эти процессы пойдут достаточно быстро и будут весьма результативными. Тесное взаимодействие с Китаем здесь не потребуется: нужно будет только обеспечить взаимодействие по химсырью. Мы получаем это волокно и из Китая, и из Белоруссии, но базово оно есть и у нас. Что нам мешает увеличить свои мощности и возможности без того, чтобы строить какое-то большое количество предприятий? Заинтересованность в кооперации есть как со стороны Узбекистана, так и со стороны Белоруссии. Но должна быть очень конкретная заинтересованность и с нашей стороны.
Повторюсь, что наш рынок в этом направлении самый большой, и если мы хотим его грамотно развить, правильно сбалансировать собственные компетенции, в том числе и в технических видах текстиля, то логичнее это делать в зоне качественной, близлежащей и дружественной для нас. Плюс логистически всё в таком случае очень быстро происходит, в то время как, например, с Китаем при всех хороших отношениях логистика не такая простая и дешёвая. И здесь есть ещё ряд выигрышных моментов: себестоимость хлопка благодаря политике узбекского государства сегодня одна из самых низких в мире, а его цена, несмотря на то что хлопок является биржевым товаром, за счёт кооперационных соглашений и кооперационной деятельности может отличаться от реальной. Здесь такая же история, как с нефтью и газом: как мы знаем, сегодня на бирже они имеют одни показатели, но при определённых условиях в глубоких операционных цепочках могут продаваться несколько по-другому. Если мы хотим получать мультипликативный эффект и мультипликативную прибыль вместе со своими партнёрами, то необходимо учитывать, что именно кооперационные процессы играют существенную роль.
"Легпром ревю"